Авторы:
Чтецы:
Рейтинг аудиокниг Дмитрия Быкова
Данный рейтинг не статичен, его результаты не окончательны, книги в нем сортируются благодаря оценкам читателей. Оставляйте свои оценки и отзывы, помогайте общему делу, именно вы решаете, какая аудиокнига Дмитрия Быкова будет находиться на вершине топа. Надеемся, что в будуущем список станет одним из самых содержательных и полезных.
-
101.
– Военная поэзия, и 40-х годов, и более поздняя, состоит не только из знаменитых хрестоматийных текстов, но и из множества забытых стихов и, главное, забытых имен. Тексты остались, а о поэтах мы почти ничего не знаем!Ион Деген, который живет и здравствует, Алексей Охрименко, от которого остались песни, но тексты совершенно оторвались от создателя, Константин Левин, от которого осталось гениальное стихотворение «Нас хоронила артиллерия» в нескольких редакциях, а имя самого поэта совершенно забыто.Мы попытаемся вспомнить великих поэтов войны, от которых уцелело иногда по одному стихотворению, а иногда по четверостишию. И будем говорить о том, как они писали настоящую, а не выдуманную летопись Великой Отечественной войны. ... Далее -
102.
Лекция о самом таинственном и недооценённом романе великого писателя, о его предпоследней книге – «Подросток». В этом романе Достоевский высказал свои самые заветные мысли о русской молодежи. «Все подростковые исповеди 20 века, все романы о том, как молодой человек входит в общество и пытается в нем утвердиться, вышли из „Подростка“. Достоевский первым открыл художественный хаос, громоздящийся в голове подростка», – считает Дмитрий Быков.***«Некрасов долго придумывал форму комплимента, который нужно сказать по поводу „Подростка“. И, наконец, прекрасно зная натуру Достоевского, пожимая ему руку, глубокомысленно заметил: „Федор Михайлович, очень может быть, что книга плохая. Но у Тургенева с Толстым все одно и то же. А у вас каждый раз плохо, да по-другому“.***«Из романа „Подросток“ получился величайший роман 20 века „Над пропастью во ржи“. Тип героя, сумбурность его поведения, страсть к побегу, жалость к людям, ненависть к женщинам, лихорадочность изложения и, как выражается Селинджер, „вся эта давидкопперфильдовская муть“ – все это, безусловно, от Достоевского».***«Достоевский стал великим учителем всей детской и подростковой прозы, в том числе и советской».***«Иногда не надо писать великий роман. Иногда, чтобы эпоха осталась в тексте – текст должен быть плохим».***«Все знают знаменитую левинскую констатацию: „У нас все переворотилось и только еще укладывается“. Так вот, „Анна Каренина“ – про то, как укладывается. А „Подросток“ про то, как переворотилось».***«Все монологи героев „Подростка“ построены по одному простому принципу: „Я не в том смысле, что… А впрочем, и в том смысле тоже!“***«У Достоевского хороший правильный роман пишется примерно через раз».***«Художественная практика Достоевского – это когда в повествовании нет ни смысла, ни логики, ни художественной связи, а есть безумно яркие картины, которые врезаются в память и над которыми рыдаешь, несмотря ни на что».***«Достоевский пытался как-то подобраться к Толстому. То у него идиота зовут Лев Николаевич, то жену Макара зовут Софья Андреевна».***«Некрасов очень часто служил источником вдохновения для Достоевского. Достоевский же брал свое, где хотел. И всегда брал то, что плохо лежит. А то, что лежало у других, всегда казалось Достоевскому лежащим плохо. Так, сон Раскольникова он взял у Некрасова».***«В „Подростке“ впервые установлена связь между общественным, социальным хаосом, между незаконченностью общественного развития и семейным адом».***«В государстве абсурда, незаконченных реформ и несформулированных ценностей не может быть морали и не может быть семьи. И поэтому странный, сложный, болезненный роман „Подросток“ – гениален. Ведь он первым определил эту связь». ... Далее -
103.
В «Песнях западных славян» загадочно абсолютно все, начиная с происхождения (в какой степени Пушкин догадывался об авторстве Мериме?): художественный метод – небывалый для Пушкина; совершенно удивительный размер, который он изобрел и русской литературе завещал; фольклорность; и конечно, удивительнее всего там новая интонация, которая сказалась в «Похоронной песне Иакинфа Маглановича». Это не смирение перед смертью – это отношение к смерти как к загадочному путешествию, как к величайшей тайне…Я думаю, что темы, едва намеченные Пушкиным в «Песнях западных славян» развивала и развивает до сих пор вся русская литература. ... Далее -
104.
Маяковский – наш современник. Трагический, мучительный собеседник. И источник тех самых душевных сил, которых в какой-то момент не хватило ему самому. Маяковский предложил множество замечательных способов, которыми поэт может работать с реальностью. Дмитрий Быков размышляет о том, почему бескомпромиссная ненависть Маяковского ко лжи, пошлости и жестокости сегодня нужна как никогда.***«Мы отождествили жизнь с комфортом. И забыли о высшей ценности мироздания. Надо вспомнить добродетели военного коммунизма. Перечитать „Про это“ Маяковского. „Про это“ – не только о любви. „Про это“ – ПРО ЭТО ВОТ ВСЕ! Про жизнь! Про то, где все входит в колею…»***«Маяковский необходим нам именно сегодня, когда мы вернулись ко всему человеческому и презрели все сверхчеловеческое. В нашем нынешнем откате в болото, когда любая идея вызывает враждебность, когда даже вера кажется нам слишком авторитарной, а в мировоззрении господствует сплошной постмодернизм…»***«Маяковский, для которого жизнь – пытка, может из любой пытки сделать праздник. И, может, поэтому полузабытый, оболганный, низведённый до пошлости и сплетен, он может стать для нас необходимым витамином роста».***«Всем своим опытом Маяковский доказывает возможность будущего. И если мы хотим, чтобы мир продолжался, нам надо выбрать Маяковского».***«Маяковский – поэт, к которому я чувствую самое жаркое сострадание. Я никому так не сочувствую из поэтов 20 века. Ни Цветаевой, ни даже Мандельштаму, хотя судьба их страшней…»***«Маяковский близок мне в какой-то очень странной, очень болезненной, очень редкой ноте: в ненависти к общечеловеческому, в этом невстраивании в человеческий быт»… ... Далее -
105.
«Зощенко вошел в литературу как летописец пошлости – модернистской, раннесоветской, мещанской. Но что делать, если именно эта пошлость была последним прибежищем человеческого? Во времена всемирного господства страшных и механистических утопий Зощенко нашел человеческое в мещанине – и его «Голубая книга» не издевается над историей: просто теперь о ней не расскажешь на другом языке».***Главная трагедия жизни Зощенко, которую он избывает всю жизнь – это шок от распада культуры Серебряного века.***Стиль Зощенко – это одновременно ажурность и плотность текста. И виртуозно-описанные пустоты умолчаний…***«Я не люблю пролетариат», – говорит Булгаков устами Преображенского. Может ли тоже самое сказать о себе Зощенко? Конечно, нет!***Удивительный психологический парадокс: люди, проявляющие самый отчаянный героизм на поле боя, больше других робеют в очереди и теряются, когда на них орет начальник. Таков был и Зощенко.***Зощенко говорил: «С людьми надо обращаться так, будто на них написано „Хрупко!“***Тема Зощенко – это Серебряный век, опущенный в советскую коммунальную кухню.***Зощенко отравлен ужасом перед жизнью в мире, где он тотально не нужен, перед мгновенной утратой своей айдентики. И он ищет спасения в чем-то незыблемом. И находит его – в обывателе. Его обыватели и есть те бессмертные тараканы, которые всё переживут. ... Далее -
106.
«Как Бунин умудряется сопрячь прозу и стихи, всякая ли тема выдерживает этот жанр, как построен поздний Бунин, и о чем он… Вспоминаю любимые тексты, которые были для нас примером небывалой эротической откровенности»…*****Бунин, который представлялся наследником русской классической традиции, – релятивист с пустотой в душе и абсолютным пессимизмом относительно человеческой природы.*****С помощью сочетаний несочетаемого Бунин создает впечатление, которым заканчивается всякая жизнь: «Господи, как все неправильно!» – и при этом: «Господи, как все хорошо!»*****В «Темных аллеях» перед автором стоит довольно простая задача – написать тридцать новелл о катастрофически заканчивающейся любви и любой ценой уничтожить намечающееся счастье героев.*****Главной антитезой Бунину в русской литературе выглядит не Набоков, а Куприн.*****Увядание и трагедия для Бунина не столько повод отчаяться, сколько повод сделать из этого почти пиршество. ... Далее -
107.
«Про Тургенева довольно жестко говорится в романе Горького „Жизнь Клима Самгина“: „Толстого читают, Достоевского читают, а Тургенева прочитывают из уважения к русской литературе“. В лекции Дмитрий Быков отвечает на вопросы: почему романы Тургенева не стали настольными в той степени, которую заслуживают? В чём отличие «тургеневской девушки» от «посттургеневской»? Как Тургеневу удалось совместить в творчестве и личной жизни чувства и страсть с изяществом и достоинством?Представляем полную, живую запись выступления Дмитрия Быкова в лектории «Прямая речь», где каждый месяц с неизменным аншлагом проходят его лекции. Дмитрий Быков – уникальный рассказчик. Он знает все и расскажет главное обо всех книгах и всех писателях, которых вы сможете назвать. О трех великих русских литераторах он написал книги серии «ЖЗЛ». Об остальных прочел лекции. ... Далее -
108.
Ильф и Петров собирались написать третий роман и даже придумали для него название «Великий комбинатор». Но он так и не появился на свет.«Видимо, наш юмор иссяк, ибо юмор – это слишком тонкое вещество», – писал Петров в книге об Ильфе.Это, разумеется, эвфемизм, прятки. Книга не осуществилась по другим, гораздо более серьезным причинам. Не следует сводить их к переменам времени. Каким мог бы быть третий роман об Остапе Бендере, мы вместе будем выяснять на лекции. Цитаты:Ильф и Петров ушли из активного читательского обихода по двум причинам: 1) старшему поколению они известны наизусть; 2) половина реалий, описанных в романах – утрачена навсегда.***Для Ильфа и Петрова было абсолютно неожиданным появление в их литературе Остапа Бендера, сочетающего в себе черты странствующего рыцаря и благородного жулика.***И «Двенадцать стульев», и «Золотой теленок» при всей их трагической серьезности ни что иное, как пародия на всю русскую литературу.***Остап Бендер, странствующий жулик, стал главным героем советской литературы. Человек с гимназическим образованием, успевший хватануть досоветской действительности и теперь болтающийся по Советскому Союзу и обделывающий свои тусклые делишки… И все потому, что он единственный, в ком осталось человеческое. На фоне нелюдей 20-х годов пошляк Бендер так мил, так человечен!***Бендер – это последний привет из русского Серебряного века. Он его классический персонаж: женолюб и любимец женщин, бродяга и авантюрист. Он разговаривает цитатами из «Нивы» и «Чтеца-декламатора». Он из тех гимназистов, из которых происходили дореволюционные одесские гимназисты Ильф и Петров.***Бендер – медиатор, посредник между новым и старым миром. Но у него есть вторая миссия, довольно страшненькая. Он помогает советской власти в истреблении бывших в награду за то, что она будет его терпеть. ***Уже истребленных и обманутых «бывших» он доламывает до конца. Но делает это так очаровательно, что они сами готовы в этом поучаствовать.***При всем обаянии Бендера типологически этот герой именно волк.***С этикой в дилогии Ильфа и Петрова очень серьезные проблемы.Бендер – это обаятельное зло. Он пришел за тем, чтобы отнять у бывших людей последнее ситечко. Последнюю деталь, напоминавшую о старом быте.«Этика была отменена. Мы не знали где добро, а где зло. Вместо этики у нас была ирония», – повторяет Петров в своей книге «Мой друг Ильф».***В мире «12 стульев» и «Золотого теленка» господствует молодой здоровый цинизм.«Служил Гаврила хлебопеком» – это злейшая пародия на Маяковского и ЛЕФовскую идею постановки литературы на пользу жизни. И Хина Члек совершенно недвусмысленно отсылает к Лиле Брик.***Великолепная свобода Бендера, в том числе свобода от морали и нравственности – это единственное, что можно противопоставить советской действительности. Ни диссидент, ни интеллигент, ни мученик при столкновении с ней ореола не сохраняет.***То, что советская власть делает с интеллигентом, показано на примере Лоханкина: «Может, когда меня порют, в этом и есть сермяжная правда?»***Не будет большим преувеличением сказать, что молодые Ильф и Петров глубочайшим образом презирали советскую интеллигенцию.***Первый вариант судьбы Бендера в третьей книге – это его дьяволизация, переход в мистическую плоскость.***Чем мог бы заниматься Бендер во второй половине 30-х годов? Он мог бы работать по своей первой профессии – то есть стать хорошим, положительным чекистом. Бендер всегда переходит на победившую сторону.***Третий роман о Бендере – это либо «Мастер и Маргарита» или, как ни странно, «Эра милосердия» Вайнеров.***Есть и третья возможность реинкарнации Бендера. Это Штирлиц. Бендер – по природе своей медиатор, и он очень хочет побывать за границей. И он может побывать за границей, оставаясь при этом нашим. Бендер – идеальный разведчик.Что роднит Бендера со Штирлицем? Многое. Неотразимая мужская привлекательность. Оба они неоднократно воскресали из мертвых. И самое главное – в финале своей карьеры Штирлиц попал туда, где все в белых штанах. В Латинскую Америку.***В третьем романе о Бендере должна была появиться женщина. Это должна была быть такая «девушка Бонда». Но рядом с Бондом всегда может быть девушка, а Бендер занимается любовью по необходимости. У него другие приоритеты. ***В третьем томе рядом с Бендером должна быть абсолютная злодейка, которая, в конце концов, его обставит. Чтобы свое последнее поражение он потерпел от женщины. ... Далее -
109.
– Дорогие друзья, после того, как BBC показало чрезвычайно грамотный, чрезвычайно подробный, доброжелательный и, все-таки, очень иллюстративный сериал по «Войне и миру», роман кинулись перечитывать даже те, кто совершенно не может переносить исторических эпопей. И у всех возникает вопрос: что собственно говоря, Толстой хотел сказать этой огромной книгой?Толстой, как известно, на этот вопрос отвечал: если б я мог в нескольких словах это объяснить, я бы не стал писать четыре тома. Но мы живем позже Толстого, и можем сказать это, пусть в нескольких словах, но за два часа. Приходите все, никто не уйдет обиженным! ... Далее -
110.
Ребенок и мужчина, клоун и злодей, циник и рыцарь – капитан Джек Воробей может называться одним из героев нашего времени. Джек Воробей смешон, но он же – единственный из всех – героичен, поскольку убедительно и жестоко борется со своей пиратской сущностью, искренне симпатизируя идеальным героям и будучи слегка влюблен в Элизабет.Он всерьез балансирует на грани ада и рая – и, более того, одинаково представим там и тут. Значит ли это, что прошло время героев и красавиц и пришло время очаровательных международных бандитов?О феномене Капитана Джека Воробья и о «Пиратах Карибского моря» мы и поговорим на лекции Дмитрия Быкова для детей с родителями. ... Далее -
-
111.
«Пушкин – символ и русской державности и русского бунта одновременно, самый любимый в народе писатель, создатель русского литературного языка. Но известно нам о гениальном авторе „Евгения Онегина“ все еще очень немного. „Евгений Онегин“ – роман, абсолютное совершенство которого отбивает у читателя желание подумать о его смысле». Его адекватное прочтение у нас ещё впереди, уверен Д. Быков. И готов нас к нему приблизить.Представляем полную, живую запись выступления Дмитрия Быкова в лектории «Прямая речь», где каждый месяц с неизменным аншлагом проходят его лекции. Дмитрий Быков – уникальный рассказчик. Он знает все и расскажет главное обо всех книгах и всех писателях, которых вы сможете назвать. О трех великих русских литераторах он написал книги серии «ЖЗЛ». Об остальных прочел лекции. ... Далее -
112.
Корней Чуковский – он же Николай Корнейчук – вероятно, лучший русский критик ХХ века. Наряду может быть, только, со Святополк-Мирским и Марком Щегловым.Чуковский, прославившийся в качестве детского поэта, и безусловно великого детского поэта, гораздо больше сделал в литературе, как открыватель новых имен, новых тенденций, как человек умевший обо всем писать увлекательно, как человек, сформулировавший многие законы нашего ремесла.Чуковский с его парадоксами, вспыльчивостью, увлечениями…человек, который создал собственную эстетическую теорию, согласно которой прекрасно – только бесцельное, а к цели ведет только то, что на самом деле устремлено совсем к другому – прекрасному, чистому эстетическому удовольствию…И в этом смысле Чуковский безусловно – самый успешный критик ХХ века. Потому что он единственный, кто сумел по-настоящему приблизить к читателю и Уитмена, и Уальда, и Маяковского, и Тынянова и, что особенно ценно, себя самого. ... Далее -
113.
Басня – это жанр автора, который понимает всю обреченность и эстетическую неполноценность прямого высказывания.***Крылов всегда восхищал меня как смесь всех русских национальных качеств: невероятной физической силы и фантастической лени; большой храбрости и страха перед карательной машиной государства; архаизма большинства воззрений и абсолютного новаторства методов; лояльности к правительству и ненависти к этому правительству.***Именно Крылов первым описал обломовский тип и, конечно, срисовал его с себя.***Крылов, родившийся в 1769 году, главный свой прозаический подвиг («Почту духов») совершил в 20 лет.***Крылов был человеком фантастического здоровья. Князь Вяземский говорил, что постигает величие русского духа только при виде того, сколько Крылов может съесть.***У Крылова был блистательный прозаический дар и при этом громкая поэтическая слава. Причем, слава только поэта-басенника.***Екатерининскую эпоху, время всеобщего фарисейства и любезности, Крылов ощущает как мед, намазанный на гнойную рану.***На фоне раболепия Державина молодой, толстый, закомплексованный мизантроп Крылов все повторяет: опомнитесь!***Между миром арабской сказки и миром русской бюрократии очень много общего: полное отсутствие логики, бесстыдство, сладострастие, сластолюбие, и в то же время жестокость и страшное зверство, как только ты попадешься. В этом мире всегда торжествует посредник.***В 1792 году произошло событие, которое сломало Крылову крылья уже навсегда: Новикова, который не занимался ничем, кроме книгопечатания и благотворительности, бросают в Шлиссельбург.***Как все сентиментальные силачи, Крылов панически боялся государственных репрессий. Он покинул столицу и нанялся учителем в имение с символическим названием «Зубриловка». Где два года только и делал, что деградировал.***Крылов первый, кто стал писать разговорным русским языком. И тут Пушкину уже было на кого равняться.***Грибоедов взял открытый Крыловым разговорный язык, разностопный ямб, это замечательное интонирование – и применил по назначению: написал комедию нравов.***Мода есть законодательство там, где нет законов. Где нет этического регулятора. Там, где человек не знает, как себя вести, он слушается крыловского Припрыжкина, который читал модный журнал.***Чем прелестны крыловские типы в «Почте духов» – они всё про себя понимают.***Иван Крылов ушел в обжорство, а Венедикт Ерофеев – в алкоголизм. Оба – писатели большого драматического дара. И оба написали по единственному прозаическому произведению.***Крылову принадлежат слова: «Желудок уже полон, но эти пирожки так хороши, что все остальные встанут и потеснятся».***В молодости Крылов имел феноменальный успех у женщин именно потому, что они ничего от него не ожидали. Думали: «Сидит в углу такой увалень…»***Великая литература так и создавалась: насмерть запуганный, толстый человек сидел на диване и писал: «Уж сколько раз твердили миру, что лесть гнусна, вредна…» ... Далее -
114.
«Крым стал в России темой года, как и Украина в целом. И сейчас мне кажется, очень важно понять, кто создал мифологию Крыма. Если бы не Александр Грин, проживший в Крыму последние восемь земных лет, Крым не имел бы ни собственной мифологии, ни, страшно сказать, даже собственной географии. Потому что Крым до сих пор подлаживается под то, что написал о нем Грин. Под Гель-Гью, под Лисс, под таинственный Сан-Реоль…Грин сумел разместить на уже привычной карте новую, небывалую страну. А чтение Грина – большое наслаждение, особенно если брать русскую, довольно бессолнечную литературу. Мы попробуем понять, что он имел ввиду, создавая свою страну в Крыму. И как сделать Крым хоть немножечко похожим на этот идеал».***Мы знаем Англию такой, какой ее придумал Диккенс. Тургенев придумал русскую охоту (когда идешь охотиться, а видишь горе народное). А Грин нанес на литературную карту Крым. Так же как поступил Искандер с Абхазией.***Первостепенная задача писателя на земле – обустраивать свой мир. Создавать тот космос, в котором хорошо ему и его героям. Создавать в литературе свою территорию. И у меня есть давнее подозрение, что только за это и дают Нобелевскую премию.***Грин – это Крым русской литературы. Крым для нас, последнего советского поколения являл собой удивительную смесь Капри, Латинской Америки и Ниццы – всего недоступного. Как Крым был нашей квинтэссенцией другого мира, так Грин был квинтэссенцией западной литературы для советского подростка.***Когда Ахматова брезгливо сказала о Грине: «Перевод с неизвестного», она абсолютно точно сформулировала главное. Это прекрасная формула искусства: искусство и есть перевод с неизвестного, невозможного, несказуемого языка.***Называть сегодня Крым нашим, это примерно тоже, что называть Грина советским писателем.***С наслаждением перечитывается только то, что с наслаждением пишется.***Крым – это остров гедонистической оторванности. Люди, живущие около моря, понимают ничтожность всего по сравнению с морем.***У Грина три рассказа заканчиваются словами: «жили долго и счастливо и умерли в один день». И ничего страшного! Это хорошо – жить счастливо и умереть в один день.***Грин, который прожил всю жизнь в атмосфере чудовищного трагизма, отказывается от вечного, надрывного, слезного, серого трагизма русской литературы.***Грин – это Крым на фоне российской империи. Грин – это ослепительный сад на фоне вечного облетающего березняка, полного страдающих крестьян и сострадающих охотников.***Сегодня два самых насущных автора для нас – это Грин и Гумилев с их витаминами борьбы, страстного, горячего отношения к жизни, с их уверенностью в том, что человек рожден для радости. ... Далее -
115.
Трудно найти более славное имя в русской литературе, писателя более знаменитого и более повлиявшего на российскую и зарубежную литературу, чем Лев Толстой. При этом Толстой остается одним из самых непрочитанных русских классиков. Всегда мешает то ли биография, то ли учение, то ли слава… «Подступиться к веществу его текстов очень трудно – это слишком громадный скальный массив», – утверждает Дмитрий Быков.В данной лекции Быков говорит о «романной технике» Толстого. О том, «как это делается» в «Войне и мире», «Анне Карениной», и главное, в самой таинственной книге Толстого – недописанном романе «Воскресение». Второй том «Воскресения» обещал быть гениальной книгой, о ней писатель мечтал до последних своих дней. Каким бы он был, чем там все кончается и как выглядел бы понедельник, начинающийся в воскресение?*****«Вся философская, идейная, человеческая эволюция Толстого была подступами художника к новым художественным вершинам».****«Мне иногда страшно читать „Воскресение“. Все здесь звучит так, что это не сегодня-завтра экстремизм».****«Воскресение» имеет для Толстого глубоко личный смысл. В жизни у него было два греха: любовь к крестьянке и горничная Даша, которую, как он пишет, «я полюбил, растлил, ее прогнали, и она погибла».****«Своим уходом Толстой поставил великолепный восклицательный знак в своей карьере».****«Нехлюдов должен был закончить тем же, чем закончил Толстой – уходом в никуда».Представляем полную, живую запись выступления Дмитрия Быкова в лектории «Прямая речь», где каждый месяц с неизменным аншлагом проходят его лекции. Дмитрий Быков – уникальный рассказчик. Он знает все и расскажет главное о обо всех книгах и всех писателях, которых вы сможете назвать. О трех великих русских литераторах он написал книги серии ЖЗЛ. Об остальных прочел лекции. ... Далее -
116.
В мировой литературе есть два гениальных текста про то, как невинные молодые люди сходят с ума на романтическом общении с летающими сущностями.Безумие Тамары, обезумевшей из-за потери жениха описал Михаил Лермонтов. Конечно же, Демон – это болезненные видения, посещающие Тамару. Веселое безумие маленького мальчика, сходящего с ума от одиночества, описала Астрид Линдгрен. Ни Демона, ни Карлсона не могло существовать физически. Но и Демон и Карлсон – великие утешители одиноких сердец. Почти все у них общее…Удивительная демонически-карлосоновская тема и будет нами подробно рассмотрена на лекции. ... Далее -
117.В России очень много спорят о том, каким должен быть министр культуры. Мне представляется, что самый интересный, самый культурный министр, во всяком случае в ленинском правительстве, – это Анатолий Луначарский. Наркомпрос.«В белом венчике из роз Луначарский, наркомпрос», – как издевался над ним Маяковский.Только ленивый не шутил над Луначарским, но все понимали его огромный талант и прозорливость.Рискну сказать, что он был не только весьма одаренным драматургом (хотя две трети его пьес довольно слабые), но он еще и выдающийся литературный критик с гениальными прозрениями. Никто точнее Луначарского о литературном процессе того времени не писал.И человек он был необычайно интересный. Со страстной любовью к администрированию, с подчеркиванием собственного значения, но и с такой любовью к культуре и таким пониманием ее, какого не было ни у одного критика и драматурга той эпохи.Ильич называл его «Броненосец „Легкомысленный“. Но это мало соответствовало его глубоким и точным статьям.О недооцененном и забытом Луначарском, великом русском наркоме мы будем говорить. ... Далее
-
118.
Маркес в XX веке создал латиноамериканский вариант «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина. В истории одного Макондо он использовал все матрицы «одного Глупова», которую Салтыков-Щедрин написал в середине 19 столетия.***Только Маркес сумел использовать гениальный опыт Салтыкова-Щедрина. Опыт иронической, героической, эпической поэмы, в которой на крошечном, трехсотстраничном пространстве сказано все о национальном характере.Попробуем проследить каким образом Щедрин научил Маркеса. И каким образом Латинская Америка, нанесенная Маркесом на карту мира, с его помощью преодолела свою матрицу и стала обновленной, гораздо более интересной страной. ... Далее -
119.
Маршак – один из самых популярных советских детских поэтов. Переводчик и замечательный литературный критик. Организатор литературной жизни, создатель знаменитой ленинградской детской редакции, которая дала жизнь лучшим детским журналам…Все эти ипостаси совершенно заслонили Маршака – грандиозного лирического поэта, некоторые стихи которого просто до слез прекрасны!Вот об этом Маршаке мы и поговорим. ... Далее -
120.
«Маяковскому очень не повезло: сейчас мало кто помнит, что он писал гениальные поэмы, превосходные комедии, очень интересную прозу. Как-то так вышло, что главным событием его личной, его творческой жизни сделался роковой выстрел 14 апреля. На самом деле никакой загадки самоубийства Маяковского нет, поскольку оно естественным образом вытекает из всей его творческой стратегии».Как Маяковский жил и менялся на протяжении 15 лет, и что на самом деле стало причиной рокового выстрела?*****Все баталии, все духовные события в жизни Маяковского, вся его эволюция происходит только в ментальной сфере. В сфере физической, в сфере бытовой он совершенно беспомощен.*****Игромания Маяковского подчеркивает преследовавшее его ощущение страшной неуместности в мире. И оно только нарастало, начиная с «Нескольких слов обо мне самом», и достигло невероятной мощи в «Про это».*****Всемирный потоп революции и есть нормальное состояние мира. Нормальное состояние – это состояние кризиса, поиска, ломки, когда что-то происходит. Только оно достойно человека.*****В любви к Ленину и Лиличке Маяковский объясняется одними и теми же словами и приемами. Зато в ненависти он убедителен и разнообразен. А ненависть нам сегодня нужней. ... Далее
Комментарии:
